Альфред Хейдок

 

Старый барак

Моя мать была начальником геологического отряда на севере. Однажды геологи шли глухою тайгой и набрели на место, где стоял покинутый старый барак. Как оказалось впоследствии, во времена Сталина в этом месте был лагерь заключенных. Когда стали подходить к бараку, на крыльцо вышел пожилой мужчина и с ним немолодая женщина, а затем – дети, одним словом, целая семья.

Но что поразило всех членов геологической партии, так это то, что все они были нагие – без единого лоскутка одежды. Когда геологи подошли совсем близко, голая семья повернулась и молча ушла в барак. Решив выяснить, в чем дело, геологи последовали за ними. Барак был разделен перегородками на несколько больших комнат. Одну за другой прошли их геологи вслед за идущей впереди, странно молчащей семьей. Но когда зашли в последнюю комнату, которой оканчивался барак и которая не имела другого выхода, никого там не оказалось – семья исчезла...



* * *

Жаль, что геологам не пришло в голову взломать пол в той комнате, где исчезла загадочная семья. Под полом, возможно, на небольшой глубине они обнаружили бы трупы этих погибших в заключении людей. Члены семьи, безусловно, были простые и верующие люди, которым с детских лет было внушено, что каждый покойник должен быть похоронен с отпеванием и длинными молитвами, а иначе – нельзя... Эта убежденность стала частью их сознания, а сознание переживает физическую смерть, ибо, по существу, оно-то и есть истинный бессмертный, мыслящий человек, шагающий через века и тысячелетия в Беспредельность. И если это сознание решило, что сброшенное им физическое тело должно быть похоронено, скажем, по православному обряду, то оно будет держаться поблизости от своего трупа и будет стараться наводить людей на эти останки в надежде, что те предадут их земле, так сказать, по всем православным канонам...

Сколько таких рассказов о призраках, появлявшихся и исчезавших всегда в определенном месте, где по раскапывании обычно обнаруживали или труп, или скелет! И всегда после погребения таких останков призрак переставал являться – его желание было исполнено.

Мысль ведет человека как при жизни, так и после так называемой смерти. Она может освободить его для орлиного полета в сияющую высь и также может сделать рабом предрассудка или постыдной страсти. Так, например, душа скряги после физической смерти остается прикованной, точно цепной пес, к своему зарытому сокровищу. День за днем скряга, думающий лишь о приумножении этого сокровища, ковал эту цепь, которая после смерти стала еще прочней...

В качестве иллюстрации к сказанному о хранителях сокровищ привожу следующий рассказ – «Горшок».

По просьбе родственницы участников этого события не называю ни среднеазиатского города, ни имен участников.